Туризм

Духи как арт-объект: в каких музеях парфюмеры наход...

Парфюмерная журналистка Ксения Голованова ведет самый большой телеграм-канал обо всем душистом @noserepublic и регулярно пишет лонгриды в Glamour Style Book. А еще благодаря Ксении знаменитый «Парфюмерный гид» Луки Турина в прошлом году наконец вышел на русском языке в ее переводе.

**Парфюмерия — это искусство?

В последние годы слово «искусство» все чаще звучит в интервью парфюмеров и владельцев марок, встречается в названиях брендов (например, Art de Parfum) и в рекламных слоганах. Perfume as an Art — «парфюмерия как искусство» — значится под логотипом By Kilian, чтобы ни у кого не возникало сомнений, как расценивать композиции марки.

Правда, есть и те, кто от подобных определений открещивается. На вопрос, следует ли считать парфюмерию искусством, Фредерик Маль, владелец одноименного бренда, отвечает категоричным «нет». Духи, на его взгляд, не столь мудрены и, скорее, близки к сфере промышленного дизайна — они должны быть комфортными и приятными в быту, как кухонные стулья. Сложно сказать, сколько в этих словах кокетства, а сколько правды, ведь произносит их человек, который с удовольствием курирует парфюмерные выставки, а фирменный цвет марки Frederic Malle — пламенеющий красный — позаимствовал, по собственному признанию, у Александра Колдера, одного из самых знаменитых скульпторов XX века.

Но в одном Маль прав: искусство под названием «парфюмерия» (если считать ее таковым) вынуждено быть комфортным. Талантливое кино может быть мрачным и отталкивающим, хорошая музыка — атональной и режущей слух, гениальная картина — отвратительной по сюжету.

Но духи — это товар с определенными функциями. «Духи должны пахнуть приятно, чтобы мы могли с ними жить и получать от них удовольствие», — уверен один из самых знаменитых «носов» современности Жан-Клод Эллена. Казалось бы, очевидная истина — но в то же время и главное ограничение для аромата как художественной формы. Тем интереснее наблюдать за работой современных парфюмеров, которые стараются найти равновесие между красивым и отталкивающим, привычным и шокирующим, приятным и не очень.

Хороший пример — Diptyque, Othoniel Rosa. Аромат был создан в сотрудничестве с Жан-Мишелем Отоньелем, французским художником, который помимо прочего оформил своими работами (мрачными изображениями роз, будто выжженными бикфордовым шнуром на холсте) один из внутренних дворов Луврского дворца. Духи вышли близкими к живописному оригиналу — темные и колкие от черного перца, угловатые и взрывные. «Свои луврские розы я посвятил французской королеве Марии Медичи, женщине умной, тщеславной и опасной, — рассказывает Отоньель. — И духи, мне кажется, получились похожими на нее: как будто к розе добавили черной краски». Чем-то большим, чем духи, кажется и аромат Belle Bête французов Les Liquides Imaginaires, вдохновленный «Поцелуем Сфинкса» — эротическим рисунком Франца фон Штука. На бумаге (работа, к слову, выставлена в Эрмитаже) — полуженщина-полурысь обнимает обнаженного мужчину, готового сгинуть в ее лапах. В Belle Bête c вами то же самое проделывают когтистые и хищные кастореум и цибетин.

**Музейные редкости**

Не только парфюмерия все чаще заходит на территорию искусства. Само искусство — в виде музеев, его главных хранителей, — также охотно окружает себя ароматами. Душистый мерч сегодня продают Третьяковка, мадридский Прадо и флорентийская Уффици. В прошлом году к ним присоединился и Лувр: в коллекции ароматов, придуманных Даниэлой Андрие, Анник Менардо и другими французскими парфюмерами, есть «Венера Милосская», «Ника Самофракийская», «Нимфа, ужаленная скорпионом», есть два Энгра — «Большая одалиска» и «Купальщица Вальпинсона», есть «Святой Иосиф» Латура, а также «Беседа в парке» Гейнсборо и «Задвижка» Фрагонара. По поводу последней общественность немного волнуется: сюжет «Задвижки» сегодня нередко называют неэтичной романтизацией насилия. Кроме того, нельзя не заметить, что в подборке нет ни одного произведения искусства, созданного женщиной, — хотя в крупнейшей французской коллекции таких, конечно, немало.

Возможно, в ответ именно на акцию Лувра ольфакторная художница Аника Йи, в сотрудничестве с сетью модных магазинов Dover Street Market, выпустила линейку духов Biography. Все они посвящены женщинам разных эпох — древнеегипетской правительнице Хатшепсут, японской революционерке Фусако Сигэнобу и пока еще безымянной героине далекого будущего, пережившей климатическую катастрофу и массовое вымирание видов. В проекте, как это обычно бывает у Йи, использованы биологические материалы: живые культуры генетически модифицированных бактерий и феромоны муравьев-древоточцев (видимо, тех, которые, по мнению художницы, переживут глобальную катастрофу — наряду с женщинами). Готов ли покупатель носить духи, «заряженные» не только острыми социальными идеями, но и чужой ДНК, неизвестно, но Йи уверена, что именно так должно выглядеть — и пахнуть — парфюмерное искусство.

View this post on Instagram

A post shared by Officine Universelle Buly 1803 (@officine_universelle_buly)

**Сила популярности**

Единого мнения о том, что можно называть искусством, а что — нет, конечно же, не существует. У Пелевина в романе «iPhuck 10» есть отличный пассаж о современном искусстве, а именно о том, кто сегодня дает санкцию считать картину, скульптуру или инсталляцию арт-объектом. Ответ в книге однозначный: санкцию дает тот, кто их купил, — в момент покупки. Тогда и только тогда объект становится объектом искусства: до акта продажи «одни будут орать, что это не искусство, а просто железка с помойки, другие — что это искусство именно по той причине, что это железка с помойки, а еще будут вопить, что художник — извращенец». Так что окончательное право на жизнь, пишет Пелевин, искусству дает — или не дает — покупатель.

Конечно, эти сентенции (да и роман в целом) можно считать сатирой на состояние современного арт-рынка и всеобщий кризис экспертизы, но они на удивление перекликаются со словами Франсиса Кюркджяна, автора неоднозначных, но очень популярных духов Baccarat Rouge. Как-то в интервью его спросили, считает ли сам парфюмер свои «Баккара» произведением искусства. На что Франсис ответил: «Честное слово, я не знаю. Гораздо важнее, что об этом думают тысячи людей, которые ежемесячно их покупают».

1/6. Maison Francis Kurkdjian, парфюмерный экстракт Baccarat Rouge, 32 240 руб., goldapple.ru