В мае в Нижнем Новгороде отгремел фестиваль Студенческой Весны, где вы были хедлайнером церемонии открытия. Расскажите, как случилось это сотрудничество?
Было классно и интересно. Сначала нас пригласили написать музыку, а позже наметился концерт. Мы поняли, что не сможем привезти свой оркестр и свой хор. Начали общаться с местным хором и оркестром, и оказалось, что в Нижнем – замечательные музыканты. Кажется, для них концерт оказался настоящим испытанием: на площадке (прим. ред. – Стадион «Нижний Новгород») было довольно сложно работать, она вообще не предназначена для музыки. Тем не менее и хор, и оркестр справились очень достойно. Это, собственно, и было целью – чтобы студенческие коллективы приняли участие в таком настоящем сложном процессе , и мне кажется, что все получилось замечательно, на высоком уровне.
Вы до этого уже были в Нижнем?
Да, мы были здесь неоднократно, здесь очень мило и уютно. Часто бывает сложно найти приличные концертные площадки на 2-3 тысячи человек, в которых можно хорошо прозвучать, но в Нижнем такая есть. И это очень приятное исключение, поэтому мы любим сюда приезжать просто поиграть.
Чем вдохновлялись, когда работали над музыкой для фестиваля?
Нам хотелось объединить то, что мы любим и умеем делать, с тем, что отражало бы событие (Нижний отмечает 800 лет!). Специально для фестиваля мы придумали несколько музыкальных номеров, переработали нескольких своих произведений. Мы не делали просто торжественную музыку. Мы писали музыку, думая о том, для чего мы ее делаем и какие в Нижнем существуют традиции. Например, был номер, в котором использовался народный вокал, его великолепно исполнила Таисия Краснопевцева.
Прошлый год из-за карантина был тяжелым для всех нас. Не было в том числе концертов и фестивалей. Вы скучали по живым выступлениям?
Конечно, это наша работа. Но я ни в коем случае не жалуюсь, потому что у нас есть мультимедийные форматы, мы делаем наше шоу LAB. В общем, у нас есть активность помимо концертов. Но, конечно, живые выступления – это основа, мы ее любим, но сейчас практически ее лишены. Время от времени мы выступаем, но представить, что мы можем составить большой, настоящий тур и что он будет сейчас реализован, очень сложно. Такова реальность, мы все должны приспосабливаться к ситуации, потому что есть вещи, которые человек просто не может изменить. Нужно жить дальше. Вообще, разговор о последствиях пандемии очень серьезный. Сложно рассуждать о таких вещах с позиции «да все нормально, все будет хорошо», потому что ну да, у кого-то все будет нормально, а у кого-то не будет. Я всем желаю найти способ существовать в этой новой реальности и справиться с ситуацией.
Вас нельзя назвать, скажем так, мейнстримным исполнителем, но при этом у вас внушительная фанбаза. Какой вы видите свою аудиторию?
Раньше я говорил, что моя аудитория – это люди думающие и прочее, но теперь я понял, что таким образом обижал всех остальных, и так делать теперь не хочу. Я занимаюсь музыкой, у меня есть прекрасные сын и жена, дело, которым мне нравится заниматься. И я рад абсолютно всем, кто меня слушает.
Вы считаете себя популярным? Какими критериями оцениваете свой успех как артиста?
Моя популярность случилась во время проекта «Голос». Для того, чтобы быть популярным дальше, нужно было заниматься поп-музыкой, постоянно быть в телевизоре. Одним словом, делать что-то, что приводит к популярности. Но я этого не делал, и не держался за ту популярность, которая у меня была, потому что просто не ценил ее. Сейчас я занимаюсь тем, чем занимаюсь. Это далеко не самая популярная музыка на территории России. Но есть люди, которые любят то, что мы делаем, они нам преданы, и это важно. А популярность – это немного про другое.
Я не стремлюсь быть заметным.
Есть ли у вас творческие табу?
Мы, например, не поем матом. Просто не хотим этого делать.
Если бы творчество Therr Maitz можно было бы описать одной эмоцией – что бы это была за эмоция?
Смурь. А если без шуток, веселая музыка мне вообще не нравится. Но не может группа в России существовать без веселой песни. Хотя бы без одной. И поэтому эмоции, связанные с нашей музыкой, – это, скорее, счастье, радость и любовь.
Какую музыку слушаете сами?
Никакую. Это не снобизм, просто то, как я слушаю музыку, на самом деле не назовешь слушанием музыки. Конечно, я не могу существовать в вакууме. Иногда я сажусь и отслушиваю какие-то свои любимые чарты, мне интересно, что происходит в музыке в мире. А чтобы просто, например, проснуться в субботу и включить какой-нибудь трек для настроения – это у меня запрещено.
Даже в машине?
В моей машине запрещено включать музыку, жена при мне не включает музыку, при мне никто не слушает музыку. Это табу. Просто потому что случится её переизбыток.
«Пластиковая поп-музыка правит миром», – сказали вы в одном из интервью. Как относитесь к такому тренду?
Люди, которые ее делают – молодцы. Но я не слушаю такую музыку. Когда мне было 15, я ее слушал, несмотря на свое музыкальное образование, как и все 15-летние. Сейчас – нет.
Благодаря тиктоку и интернету в целом появляется все больше молодых исполнителей. Что бы вы им посоветовали с высоты своего опыта?
Ничего. Творчество – личное дело каждого человека. Попробуй объяснить тинейджеру, что правильно, а что нет -- это невозможно. Да и не нужно. Начинающему музыканту нужно просто расти, набивать шишки. И если 15-летний школьник считает себя самым крутым и умным, пусть считает. Мне кажется, это очень важное ощущение для развивающегося организма – делать то, что он хочет. Это классно. Из этого и появляются какие-то удивительные вещи. А если все будут действовать под копирку – это скучно.
Расскажите про шоу Lab: каких исполнителей ждать у вас в гостях в ближайшем будущем?
Я пока не могу разглашать имена артистов. Мы будем снимать третий сезон, он выйдет уже этой осенью. Если говорить про шоу в целом, для нас это соприкосновение с популярной музыкой, попытка прочесть ее иначе. Мы хотим помочь артистам выпрыгнуть за рамки своего привычного образа и показать свою многогранность, новые стороны себя. Это нечто революционное для артиста.
