Сборщик хлопка на поле в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, октябрь 2020 года.
В Китае разгорается конфликт вокруг уйгурского хлопка. Китайская общественность — пользователи соцсетей, селебрити, медиа и торговые площадки — объявила бойкот западным брендам, которые отказались от использования синьцзянского хлопка, полученного, возможно, с использованием рабского труда.
В скандале оказались замешаны H&M, Nike, Burberry. Что происходит, и как это касается нас всех, специально для Glamour разбиралась автор телеграм-канала Make Your Style Софья Ярцева.История с хлопком из Синьцзян-Уйгурского автономного района тянется уже давно — просто долгое время до нее не было дела никому, кроме правозащитных организаций. Но в марте 2019 The Wall Street Journal написала о том, что Китай использует в Синьцзяне труд уйгуров (мусульманского этнического меньшинства) с нарушением прав человека, тему подхватили другие СМИ. Международная сеть Better Cotton Initiative, которая следит за соблюдением этических стандартов при производстве хлопка, провела расследование фактов использования принудительного труда на хлопковых полях и в марте 2020-го уведомила ряд производителей хлопка в Синьцзяне об отзыве лицензий.
Затем, в декабре 2020-го, исследовательский Центр глобальной политики выпустил доклад о том, что в Китае на хлопковых полях используется рабский труд как минимум 570 000 уйгуров. Большая часть хлопка, производимого в Синьцзян-Уйгурском автономном регионе, связана с государственными трудовыми лагерями, говорилось в докладе. На русском языке о таких лагерях много писали Meduza и «Медиазона» — если коротко, из региона доходят сообщения о пытках, о том, что люди находятся в лагерях фактически в заключении и не могут покинуть их, что детей там разлучают с родителями и отправляют в интернаты, а тех, кто не выполняет норму сбора, жестоко избивают.
Если коротко, из региона доходят сообщения о пытках, о том, что люди находятся в лагерях фактически в заключении и не могут покинуть их, что детей там разлучают с родителями и отправляют в интернаты, а тех, кто не выполняет норму сбора, жестоко избивают.
Китайское правительство это все, естественно, отрицает и утверждает, что экономика региона растет, трудовые лагеря — это часть программы по борьбе с бедностью и вообще их закрывают и переводят в обычное текстильное производство, работникам хорошо платят и все счастливы. По свидетельствам из разных источников, нормально устроенные производства, на которых люди работают добровольно, в регионе действительно есть. Но проверить, кто именно что и как производит, практически нереально — международных аудиторов в регион почти не пускают, а рассказы о том, что правительство что-то делает не так, в Китае грозят большими проблемами. В итоге правозащитники и исследователи довольствуются обрывочными сведениями, свидетельствами бывших узников лагерей и косвенными данными.
И это не просто локальная проблема закрытой страны — это примерно 20 % всего мирового хлопка, с которым так или иначе связано огромное количество производителей одежды — от крупных сетей масс-маркета до спортивных брендов и группы Kering (Gucci, Saint Laurent, Balenciaga). То есть вполне возможно, что, покупая футболку в обычном ТЦ, любой из нас может оказаться бенефециаром рабского труда.
A post shared by Better Cotton Initiative (@bettercottonorg)
Казалось бы, все просто: в 2021 году всем очевидно, что рабский труд и нарушения прав человека — это ужасно, никто из нас не хочет поддерживать такое, и репутация брендов, пойманных на сотрудничестве с подобными производствами, под угрозой (в эпоху «культуры отмены» это реальная проблема).
Но главная проблема заключается в том, что западные бренды не могут с уверенностью ответить на вопрос, не получили ли они какие-то бонусы от бесплатной работы тех же уйгуров. Конечно, если они прямо узнают о проблеме (или, точнее, когда разгорается скандал), то отказываются от синьцзянского хлопка (как это было, например, с Calvin Klein), но мало кто покупает готовое сырье, и проконтролировать, откуда пришел хлопок, из которого сделали нити, из которых соткали ткань, из которой сшили джинсы, — действительно сложно.
Даже когда бренды заявляют, что они осуждают использование рабского труда (как это сделал Inditex), они все равно не могут гарантировать, что в их поставки не затесался хлопок из Китая, и обычно как максимум обещают не закупать его напрямую.
Вполне возможно, что, покупая футболку в обычном ТЦ, любой из нас может оказаться бенефециаром рабского труда.
При этом сырье из Синьцзяня очень качественное — Uniqlo и Muji, например, как-то (еще до скандалов, конечно) даже использовали это в рекламе: у нас, мол, новая коллекция из того самого замечательного хлопка. Получается вилка: брендам приходится выбирать между качественным и этичным, тайным и явным. И большинство из них предпринимает усилия, чтобы полностью перейти на прозрачное этичное производство. В течение 2019–2020 годов на волне хлопковых скандалов бренды (в частности, Nike, adidas, H&M) заявляли, что отказываются от уйгурского хлопка, — и получали поддержку СМИ и покупателей.
Скриншот с сайта Muji Канада, май 2019 года
Но взаимоотношениями бренда и потребителя вопрос не ограничивается — есть еще и третья сторона, китайское правительство. И оно явно продемонстрировало, что западная этика, старая или новая, его не очень-то интересует. А на бойкоты уйгурского хлопка среагировало асимметрично: в марте, одновременно с санкциями Евросоюза, Китай припомнил брендам все. Сначала пользователи соцсети Weibo (китайского аналога твиттера) призвали H&M «убираться с китайского рынка», бойкот поддержали локальные инфлюенсеры — амбассадоры H&M, а затем бренд буквально стерли из китайского интернета — адреса магазинов H&M (а в Китае их более 400) перестали показывать китайские онлайн-сервисы — карты и приложения такси, а сделать заказ онлайн стало невозможно. Еще одной жертвой стали Burberry — от сотрудничества с ними отказалась их амбассадор, актриса Чжоу Дунъюй, а студия Tencent оперативно удалила скины Burberry из игры Honor of Kings.
В результате бренды оказались между молотом и наковальней: им приходится выбирать, осудить притеснения уйгуров и потерять китайский рынок (для H&M, например, это 5,2 % от общей выручки), либо пойти на компромисс и попасть в тиски новой этики дома — активисты уже составляют списки брендов, которые предпочли сгладить конфликт, в них попали Hugo Boss, Asics, Muji и Fila.
Чем закончится эта игра, предсказать сложно.
Российские производства, считают некоторые аналитики, могут даже выиграть от разрыва Китая с западными брендами: в России, по разным оценкам, на синьцзянский хлопок-сырец приходится около 60 % поставок. С другой стороны, основные игроки на российском модном рынке сейчас — это зарубежные бренды. Так что, скорее всего, рынок если и перераспределится, то незначительно.
Еще более вероятно, что конфликт разрешится там же, где и начался, — на государственном уровне. Еще в марте во время переговоров китайской и американской делегаций в Анкоридже госсекретарь США Энтони Блинкен осудил действия КНР в Синьцзяне, Евросоюз ввел санкции против нескольких чиновников из региона, Китай ответил, США назвали это государственным бойкотом, глава дипломатии ЕС Жозеп Боррель назвал реакцию Китая неприемлемой и призвал к диалогу, а не конфронтации. Будем надеяться, что этому совету все и последуют.